Будут ли снижаться цены на нефть и газ? Какое место займет России к 2040 году на энергетических рынках мира? Могут ли разногласия в политике России и Запада привести к существенному изменению цен на нефть? Приведет ли напряженность в отношениях России и ЕС к существенным сдвигам в европейском энергобалансе и в результате к изменению направлений поставок углеводородов из России? Ответы на эти вопросы мы искали в новом докладе «Прогноза развития энергетики мира и России до 2040 года» (Прогноз-2014), подготовленного Институтом энергетических исследований Российской академии наук (ИНЭИ РАН) и Аналитическим центром при правительстве Российской Федерации. Скажем сразу, один из главных выводов состоит в том, что Россия не испытает серьезных ценовых шоков. Даже в сценарии, наиболее оптимистичном с точки зрения расширения добычи, цены на нефть снизятся не более чем на 9 долларов за баррель, но при этом более дешевые поставщики выдавливают с рынка часть объемов, добываемых США и Россией. Выход новых поставщиков газа может на 50–60 долларов за тысячу кубометров снизить цены на европейском и азиатском рынках, а также выдавить с них заметные объемы российского (70 млрд кубометров) и потенциального американского экспорта (40 млрд кубометров). Но обо всем подробнее. Ниже мы предлагаем базовый сценарий развития мировой энергетики.
Базовый сценарий не отличается радикально от прошлогоднего, среди изменений можно отметить немного более высокие прогнозные показатели темпов роста мировой экономики – в среднем 3,5% в год до 2040-го вместо 3,4% в прошлогоднем прогнозе. За базу до 2018 года был принят прогноз МВФ от октября 2013 года, который оказался оптимистичнее предыдущего, в частности, в сторону повышения пересмотрен прогноз по США, зато по ряду стран – по Индии, Бразилии, России и ЕС – прогноз, напротив, понижен. По Китаю экономический прогноз также повышен до 5,45% в год – к 2040 году он будет составлять 28% мировой экономики, а не 25%, как предполагалось еще год назад.
Спрос на энергию смещается в развивающиеся страны
В сочетании с повышенным прогнозом численности населения ООН и более высокими отчетными значениями энергоемкостей по странам (особенно по Китаю, где ретроспективные данные по 2010 году были повышены на 8%, а в 2011 году темпы роста составили еще 7,8%), это дало повышение всего прогноза мирового энергопотребления. При этом прогнозируемый спрос на энергию все больше смещается в развивающиеся страны, на которые к 2040 году будет приходиться 65% мирового ВВП и 69% мирового энергопотребления (Рисунок 1).
Развитые страны в силу активного энергосбережения увеличат свое потребление за весь период до 2040 года лишь на 4,6%, причем в основном этот рост придется на период до 2030 года, а затем их спрос стабилизируется. Ряд регионов – развитые страны Азии и Европа – даже снизят к 2040 году абсолютные объемы потребляемой энергии.
Китай – крупнейший потребитель, спрос на российский газ до 2040 года может снизиться максимум на 80 млрд кубометров
Китай, который в настоящее время сопоставим с США по объемам энергопотребления, к концу рассматриваемого периода станет крупнейшим рынком, более чем в два раза превышающим американский. При этом очень важно, что основной прирост энергопотребления в Китае придется на текущее десятилетие, а затем темпы роста ощутимо замедлятся – с 10% в 2010 году до 1% в год к концу рассматриваемого периода (среднегодовые темпы – 2,1%). После 2025 года рост спроса в Азии сместится в Индию (среднегодовые темпы роста энергопотребления 2,8%) и в страны Юго-Восточной Азии.
В Прогноз-2014 добавлены более активные меры по диверсификации топливной корзины, снижению зависимости от российского газа и повышению энергетической безопасности Европы, поскольку напряженность между ЕС и Россией неизбежно скажется на их взаимоотношениях в энергетической сфере. Мы не рассматриваем как реалистичный сценарий введения масштабных санкций (хотя и оценили их возможные последствия и для России, и для Европы), тем не менее в свете последних событий неизбежно дальнейшее усиление европейской энергополитики, направленной на энергосбережение и ускоренный ввод ВИЭ. В результате спрос на газ в ЕС оказывается к 2040 году ниже на 80 млрд кубометров, чем в прошлогоднем прогнозе.
Сценарий «Новые производители» был инспирирован политическим процессом, начавшимся вокруг Ирана и создающим в перспективе условия для его масштабного выхода на мировые рынки нефти и газа. В сочетании с продолжающимся ростом добычи сланцевой нефти это формирует в обществе все больше ожиданий избытка предложения и падения цен на нефть – игнорировать эти обсуждения мы не могли, необходимо было проверить, насколько реалистичен такой поворот событий.
К 2040 году доля всей нетрадиционной нефти, включая сланцевую, в мировой добыче доходит до 19%, а нетрадиционного газа – до 18%. Эти объемы помогают компенсировать падающую добычу на традиционных месторождениях, но никакого избытка предложения не создают и, по нашим расчетам, к обрушению цен привести никак не могут.
Сценарий «сланцевого прорыва» мы детально рассматривали в прошлом году. За прошедший год никакого прогресса по выявленным нами технологическим, экономическим и регуляторным критериям не случилось. Поэтому прорывов в этой части мы не ждем. Да и в случае его реализации влияние на цены окажется не особенно значимым (от 2 до 8% от цены на нефть и от 6 до 16% от цен на газ). В этом году в базовом сценарии уже учтено реалистичное, на наш взгляд, увеличение сланцевой нефте- и газодобычи – до 470 млн т нефти и 765 млрд кубометров газа к 2040 году. Единственное серьезное отличие – мы заметно повысили прогноз по добыче сланцевого газа в Китае, но только после 2030 года. В результате к 2040 году доля всей нетрадиционной нефти, включая сланцевую, в мировой добыче доходит до 19%, а нетрадиционного газа – до 18%. Эти объемы помогают компенсировать падающую добычу на традиционных месторождениях, но никакого избытка предложения не создают и, по нашим расчетам, к обрушению цен привести никак не могут.
Если Иран выйдет на рынок, цены на нефть упадут не более чем на 4–9%, а цены на газ снизятся дифференцировано по рынкам, на 5% в Северной Америке, на 9–16% в Европе и на 9–13% в АТР.
В этом году мы решили проверить другую гипотезу, оценивающую перспективы выхода на нефтегазовые рынки новых игроков, в первую очередь Ирана, и последствия избыточного предложения традиционных углеводородов для рынков. Это – сценарий «Новые производители», предполагающий наиболее оптимистичные (из реалистичных) объемы расширения добычи нефти в Иране, Ираке и Бразилии и газа в том же Иране, Катаре, а также в Туркменистане и на недавно открытых месторождениях Восточной Африки (то есть в тех странах, которые могут обеспечить существенный прирост предложения). Исходя из этого сценария, цены на нефть упадут не более чем на 4–9% (Рисунок 2), а цены на газ снизятся дифференцировано по рынкам, на 5% в Северной Америке, на 9–16% в Европе и на 9–13% в АТР (Рисунок 3). Но при этом более дешевые поставщики «выдавят» на время с рынка часть объемов, добываемых США и Россией (особенно сильным это влияние будет в 2020–2025 годах), которые затем постепенно восстановятся. Новые более дешевые поставщики газа смогут заместить на европейском и азиатском рынках заметные объемы российских и американских поставок газа (до 70 и 45 млрд кубометров соответственно).
В ближайшее десятилетие будет достигнут максимум добычи угля в Китае и в Индии (не из-за недостатка ресурсов – запасы угля у этих стран огромные, – а в силу инфраструктурных, экологических и экономических ограничений). В этом случае двум наиболее крупным и динамично развивающимся азиатским экономикам потребуются значительные объемы дополнительных поставок энергоресурсов, в первую очередь, природного газа (200 млрд кубометров) и угля (280 млн т). Кроме того, столкнувшемуся с такими ограничениями Китаю сложно будет продолжать выполнять функцию «мировой мануфактуры» – многие промышленные производства в этом случае будут выводиться в другие развивающиеся страны Азии, Африки, а также в США и Россию, стимулируя их экономической рост и дополнительный энергетический экспорт. В сценарии «Другая Азия» мы оценили влияние этих обстоятельств на направления и объемы международной торговли энергоносителями. В этом сценарии дополнительный спрос на импортный уголь в первую очередь покрывают Россия (+70 млн т) и Индонезия (+140 млн т), а на газ – Россия (+60 млрд кубометров, Австралия (+ 50 млрд кубометров) и страны Ближнего Востока (+20 млрд кубометров), Южной Америки (+15 млрд кубометров), Северной Америки (+10 млрд кубометров) и Африки (+10 млрд кубометров).
Итак, в мировой экономике, энергетике и политике происходят изменения, которые могут в перспективе серьезно сказаться на развитии мировых энергетических рынков. Все эти процессы неизбежно отразятся на России – возникают дополнительные риски, и в целом вероятность реализации негативных сценариев заметно возросла – даже базовый сценарий достаточно пессимистичен, не говоря уже о сценарии «Новые производители». В базовом сценарии энергетический экспорт России снизится и будет стагнировать до середины 2020-х годов (Рисунок 4), лишь к 2025 году начнется восстановление объемов благодаря диверсификации на рынках АТР. С другой стороны, появляются и новые возможности – как, например, сценарий «Другая Азия», в котором российский экспорт угля и газа будет бурно расти после 2025 года и к 2040 году увеличится на 67% и 65% соответственно.
|
